Одна из центральных улиц станицы Брюховецкой носит имя Николая Тимофеева. Часто учащиеся и взрослые посещающие музей спрашивают, кто он и почему его именем названа улица? Ответ на вопрос кроется в фондах музея и архивного отдела администрации муниципального образования Брюховецкий район. А конкретнее в воспоминаниях нашего земляка генерал-полковника Михаила Прокофьевича Ковалева о разведчике Тимофееве.
« Николай Тимофеев был одним из организаторов революционного движения рабочих Харькова в 1904 -1905 годах Осужденный на каторгу в Забайкалье, он бежал оттуда и поселился по чужому паспорту на Кубани. Здесь сразу после установления Советской власти сформировал отряд Красной гвардии и стал в нем начальником штаба. В мае 1918 года, Николай Тимофеев попав под влияние анархиста Рондо, он покинул отряд и уехал в Новороссийск. Николай Тимофеев был активным сторонником и участником затопления Черноморского флота в Цемесской бухте в июле 1918 года. Более того, в декабре 1918 года на первом съезде народных депутатов Кубанской области, был избран военным комиссаром для борьбы с Кубанским правительством.
Но вскоре Тимофеев явился с группой бойцов в Тимашевский полк и просил принять его в свои ряды. Назначили его начальником пещей разведки. Черный как жук и невысокого роста и довольно щуплый Тимофеев обладал в тоже время невероятной силой воли, что и помогало ему выпутываться самому и выводить своих людей из самых сложных положений. Перед разведкой ставились тогда широкие задачи. Для их выполнения нередко приходилось забираться в тыл врага на 50-70 километров. Такие рейды продолжались по несколько дней.
Однажды нам потребовались секретные постановления буржуазного кубанского правительства и приказы генерала Деникина. Эти документы могли быть в станичных правлениях у и у начальников местных гарнизонов. Состоялся разговор с Тимофеевым. Я готов ,-коротко сказал он.
-Что вам потребуется?
-Десяток разведчиков. Он сам отобрал себе спутников и отправился в станицу Воздвиженскую, находившуюся в сорока километрах за линией фронта.
Уже следующей ночью на двух захваченных на дороге тачанках он подкатил к правлению станицы. Дремавший на крыльце «тыжневой» казак, как только увидел ,вскочил и побежал за дежурным урядником. Когда тот явился Тимофеев накричал на него за «отсутствие должной бдительности вблизи фронта» и приказал вызвать атамана. Оплошавший дежурный рвением стараясь загладить вину, сам побежал будить атамана.
-какое то сердитое начальство требует вас в управление! Атаман начал одеваться. А Тимофеев со своими людьми обезоружил тем временем семерых «тыжневых»,выпустил из карцера семнадцать арестованных и некоторых тут же вооружил. Прихватил еще из склада два десятка винтовок, пять тысяч патронов. И выставив своих часовых, стал поджидать атамана. Тот прибыл «в полном параде», как подобает встречать начальство. Впопыхах и благодаря темноте он даже не заметил что часовые на крыльце чужие. Атаман тоже как перед этим дежурный получил от Тимофеева грозный разнос.
-В такое тревожное время станица спит, как убитая! возмущался Тимофеев.
- Мы что ли должны за вас, бездельников день и ночь работать?
Закончив «надир» и назвавшись членом Кубанской краевой рады, Тимофеев потребовал доложить положение дел в станице. Атаман видать был неплохим служакой. Единым духом он выпалил:
- В станице все благополучно. По приказу наказного атамана готовимся послезавтра провести мобилизацию шести возрастов казаков и иногородних, а также лошадей и обоза. Для проведения мобилизации получены деньги и прибыла сотня конницы во главе с есаулом.
-кто у вас начальник гарнизона? -спросил Тимофеев. –Пока я,-неуверенно ответил атаман. Узнав дальше что секретные документы и деньги хранятся в надлежащем порядке - в железных прикованных к полу сундуках, а ключи от ящика с документами всегда при атамане, - Тимофеев приказал вызвать и казначея.
- А пока проверим, как хранятся у вас секретные документы, - с видом заправского ревизора сказал Тимофеев. Атаман открыл сундук и начал выкладывать из него папки. Документы были уже в руках. Казалось уже можно убираться восвояси. Но Тимофеев решил помешать мобилизации, захватив с собой деньги. Правда его беспокоила прибывшая в станицу сотня, но он надеялся, что если никто не поднимет шума, казаки будут спокойно спать до утра. Вскоре прибыл и казначей. Увидев почтительно докладывающего атамана, лихо представился и весьма расторопно «предъявил проверке» кладовую книгу(денежный журнал) и всю денежную наличность, включая полученные суммы на мобилизацию. Теперь Тимофеев незаметно подал сигнал своим разведчикам и достал пистолет. – Руки вверх господа хорошие – сказал он спокойно. Обезоруженный атаман ,дежурный и казначей уселись рядком в правлении ,под наведенным на них винтовкой разведчика. Перепуганных «тыжневых» посадили в карцер. Им было сказано только одно : «Сидите тихо»! Тимофеев спешно готовился к «Эвакуации». Во дворе стояли тачанки и линейка. Запряженная лошадьми правления и около них хлопотали недавние арестанты. Из правления выносили секретные дела и деньги. Винтовки и патроны были погружены еще раньше. Оставалось только захватить с собой атамана и казначея. Тимофеев быстро вышел на крыльцо и увидел прямо перед правлением строй конницы –рядов двадцать и впереди спешившегося офицера. Тимофеев догадался что это часть той сотни о которой говорил атаман. Но кто, когда ее вызвал и за чем? – Есаул, ко мне! – начальственно крикнул Тимофеев, продолжая играть прежнюю роль. Подействовало . Есаул подошел и доложил. Есаул Коваль. Прибыл со взводом по просьбе атамана.
-Спасибо за службу есаул! Наконец то я увидел настоящий воинский порядок и дисциплину. Я доложу о вас наказному атаману. Тимофеев прошелся по крыльцу. – Казаков можете отпустить: пусть спокойно досыпают,-сказал он есаулу . –А вас прошу на совещание к атаману. Я очень тороплюсь в Усть-Лабинскую. Польщенный есаул приказал уряднику увести взвод и распустить по квартирам. А сам поднялся на крыльцо к Тимофееву.- Какие подтянутые казаки – ожидая когда удалится взвод продолжал Тимофеев хваля есаулу – крепко вы их в руках держите.
Когда взвод ушел с площади Тимофеев пригласил есаула в кабинет атамана. И есаул присоединился к атаману, дежурному и казначею. Впрочем дежурного тут же препроводили в карцер к его «тыжневым», а остальных пригласили на тачанки. Доклад Тимофеева о проведенной операции был очень краток. - Документы привез все, чтобы еще раз не ходить. Денег взял тысяч триста. Атамана, казначея и есаула прихватил что бы некому было проводить мобилизацию, ну и вообще может они для чего нибудь пригодятся в полку. Ни одного выстрела мы не сделали.
Подробности мы узнали от разведчиков, атамана и есаула. Атаман сказал, в частности, что он вызвал через дежурного взвод казаков к правлению на всякий случай. Мобилизация в Воздвиженской действительно не состоялась. У Тимофеева много было еще вылазок в тыл врага. всегда дерзких и рискованных, и всякий раз благополучно и с успехом возвращался. О его похождениях рассказывали в полку настоящие легенды. Он оставался в строю даже после того, как потерял во время одной вылазки правую руку. Только тиф свалил его с ног. В феврале 1919 года я, тоже больной тифом проезжал через село Яндыки, расположенное среди песчаных барханов в ста двадцати километрах от Астрахани. Узнав что в церкви села и в его ограде, среди свезенных туда умерших от тифа есть еще и живые, я с товарищами зашел в церковь. У стены на полу мы увидели Николая Тимофеева, нашего бесстрашного разведчика. Он тоже узнал нас. Пытался улыбнуться. Потом поднял руку к лицу что бы смахнуть слезу, но уже не смог. Мы долго стояли него видя, что ни наших слов, ни нашей помощи ему уже не нужно. Он умер, не теряя сознания. Мы похоронили его там же в церковной ограде».
В 1920 года брюховецкий станичный Совет по решению схода граждан присвоил ряду улиц имена героев Гражданской войны, так появилась в станице улица Тимофеева. .
Таймураз Бежаев.